* * *
Впавшие глаза, разбиты скулы.
Едкая усмешка на губах.
На душе гниющие зарубы,
Что бы помнил боль и помнил страх.

Хищный прищур, тело как пружина
И в руках на жизнь билет зажат.
Он старик, пусть тело от мужчины
День за днем проходит он свой ад.

С каждым годом все черствей все суше-
Бесконечность злобы впереди
И погибнуть- выход был бы лучше
Мне б погибнуть-ты меня прости...
Я не вижу ни луны ни красок,
Что дарует ночь перед зарей
Я не чувствую покоя детских сказок,
Я вообще не чувствую покой!
Лишь мятеж усталостью клокочет
Бурей сонной у меня в груди
Умереть душа в порыве хочет
Ей бы сгинуть- ты ее прости...

* * *

Страница за страницей, что бы жить,
Чтобы еще один глоток для дня.
Учиться солнцем, небом дорожить,
Чтоб не сгореть в беспечности огня.

Искать мечту. Найти и потерять,
Поняв бессмысленность борьбы с собой.
Упасть на дно и больше не вставать,
Что бы унес с собой морской прибой.

В один лишь миг всю жизнь пересмотреть,
Расплакаться оскалившись во зле.
Радушно встретить у порога смерть
И стать золой в бесчувственной земле

* * *
Протест твоей души пошел на спад,
Возможно ты устал кричать глухим.
В душе твоей холодный снегопад,
Он чужд и не понятен нам - иным.

Возможно мысли встали в стройный ряд.
Ты наблюдаешь жизнь, ты повзрослел.
Цинизма черный сладковатый яд
Тебя настиг, тобою овладел.

Я рассмеюсь над слабостью твоей
Я кину камень в спину, что ты ждал
И среди серых бесполезных дней,
Сломаю я воспетый идеал...

Я знаю, что ответишь мне на это.
Твое молчание я слышу и теперь...
Я провоцирую, я в поисках ответа,
А ты молчишь побитый жизнью зверь.

* * *
Просто потому.
Я тебя не виню, просто сердце болит
Просто мир превращается в прах.
Я наверное просто в душе инвалид,-
Потому нет и слез на глазах.
Потому тишина, вместо слова вернись,
Потому взгляд лишен выраженья.
Потому обрывается каждая мысль,
Просто сердце погибло в сраженье.
Я тебя не виню, просто как-то смешно,
Просто как-то нелепо случилось:
Все слова о любви, вдруг о самое дно,
В бесполезности смысла, разбились.
Я тебя не виню, просто больно смотреть
Каждый день на свое отраженье.
Понимать, что окутала тихая смерть
И что сердце погибло в сраженье

Вера долго сидела в углу длинного коридора, неотрывно следя за входом. Все тело сотрясалось волнами ужаса, заполнявшие существование девушки. Шорохи, доносившиеся до напряженного слуха, пугали еще больше.Царапины на лице, многочисленные ушибы и ссадины ныли невыносимой болью. На грязных щеках виднелись чистые
дорожки оставленные слезами.Испачканная одежда была изорвана во многих местах. Ощущение бессилия и отчаяния душили ее, не давая вздохнуть полной грудью.
В нелепой надежде, девушка встала и мелкими неуверенными шагами, прихрамывая на правую ногу, пошла к выходу. Переступая кучи мусора, разбросанные под стенами, она кралась к широкой двери, повисшей на одной петле. Выйдя в просторный холл, Вера почувствовала некое облегчение, словно появилась надежда на жизнь.
Внезапно послышалось тихое рычание, от которого перехватило дух. Сердце словно замерло, а затем одумавшись забилось так быстро, что голова закружилась.
Медленно, отступая обратно к двери, она повернулась.
Слепой пес. Обнажив кровавый оскал, зверь переминался с лапы на лапу, готовясь к прыжку.
Девушка издала истеричный вскрик и побежала к стене. Безвыходность и обреченность смешивались с ожиданием чуда. Ударившись руками о стену, она обернулась. Зверя не было. Вера заплакала навзрыд. Ее лихорадило. Она села в угол и закрыв лицо закричала, изредка переходя на стоны и подвывания. Внутренности крутил непомерный ужас перед смертью...
Камешек не удержавшись на своем месте покатился по полу и ударившись о стену, затих.
Вера отняла руки от лица. Слепой пес шел по коридору не спеша. Так идет охотник, загнавший свою добычу в угол. Ему некуда спешить, жертва никуда не денется и это известно им обоим. Девушка не спеша, боясь спровоцировать пса на прыжок, встала.
Глазами она нашла арматуру, торчащую из хлама у стены, в метре от нее.
Арматура на удивление быстро вышла из мусора, она была довольно увесистой и сейчас символизировала Надежду в глазах Веры.
Зверь словно почуяв неладное, ускорил шаг. В паре метров от Веры, он остановился, немного пригнулся к земле, приготовившись прыжку.
Надежда таяла на глазах.
Пес прыгнул. Вера дико завизжала и наотмашь, закрыв глаза и, вложив последние силы, махнула арматурой. Рука отскочила назад от удара, послышался хруст и тихое чавканье.
Наступила тишина.
Девушка открыла глаза. Зверь лежал у стены, он был мертв. В голове зиял пролом, обнажая серое вещество.
Она неуверенно подошла к мутанту и увидела, что бок его изодран чьими-то когтями. Пес был ранен и слаб. Именно по этому он вел себя так осторожно.
Вера попятилась обратно к стене и тихо сползя по ней, села в угол, так, что бы был виден выход. В руке она крепко зажала арматуру - единственную, пусть и слабую надежду на жизнь.Только сейчас она заметила, что ее штанины между ног мокрые. Тяжелая усмешка появилась на устах, а в глазах засверкали хищные огоньки.

Остатки истерик стекают по стенам,
Огнем обжигая холодные руки.
Пульсируют болью зашитые вены,
Раскрытые розой от стонущей скуки.

Им так не хватает высоких мотивов.
В дыму сигарет они спрятали лица.
Им все надоело. Весь мир им противен,
А каждый по-сути - пустая страница.

Не холст, не надейтесь, лишь блекнущий вакуум
В котором никто ничего не оставит.
Ты с ним, как с собакой, - он с ним, как с собакой.
Никто ничего по местам не расставит.

Никто не расставит, тем более Время,
Пером историчным уже доказало, -
Взлетая все выше, мое поколенье,
Вспоров себе вены, скучая, упало.

Гадкий утенок Лебедем не оперился.
Был и остался мальчишкой несносным в груди.
Только снаружи вдруг волком лесным ощерился
Даже не Волк, а Вожак - ты в глаза погляди.

Видишь в глазах, не угли даже - жаркое пламя,
Отсветы багра в чернеющих мраком зрачках.
Да за спиною колышется черное знамя,
Сея в округе животный безумственный страх.

Страшно? Ну да, тебе страшно, а ты не скрываешь.
Тихо боишься, все силясь свой взгляд отвести.
Тело трясется, панике злой поддаваясь.
Только ты глубже взгляни, не беги.

Глубже заглянешь - увидишь щеночка простого,
Круглый лохматый с хитринкой игривой в глазах
Рядом матерого волка увидишь седого.
С гордостью с сыном играет в весенних лесах.

Сладкий яд разлит по бокалам.
Одиночество - гостья моя,
Ложью руки Тоска омывала,
Навсегда усыпляя меня.
Целовала Печаль, обнимая.
Едким ядом травила, смеясь.
Пустоту в мое сердце вгоняя,
Разбивала мечты, не таясь.
Если б не было тьмы вездесущей,
Да в окно пробивался бы свет!
Алой гладью, миры создающий
Луч бы сжёг одиночества бред!
Отреклось, обмануло и скрылось,
Навсегда позабыв! И из глаз
Апатично слеза покатилась,
Солнце предало нас...

Мы каждый верил в чудеса.
Мы все могли летать.
Одним полетом, небеса
Могли мы покорять...

И каждый знал что он взойдет,
На трон - вершу мира,
И каждый знал - не упадет -
Рождет, что б жить счастливо.

Но лишь случайный поворот
Ломал мечты, надежды.
Никто не знал, что он умрет,
Погибнет тела прежде...

Никто не знал, что упадет
На дно своих страданий,
Но вот один лишь поворот,
И все, - существованье.

И мало кто из нас, теперь
Смог, встав с колен, летать.
Страданье, раны от потерь
С умели нас ломать.

Бредем, сквозь серый пепел тьмы,
Нас много, посмотри -
И вродебы живые мы
С могилою внутри...

Сквозь пелену туманную, на свет
Выходят мысли, - строчкой на бумагу.
В феерии неузнанных планет
Ищу свои надежду и отвагу.
Как не смешно, - покинули они
Мое больное раненое тело,
Их увлекли далекие огни,
К которым я стремтся не посмела...

И каждый день, в рутине находясь,
На свет судьбы, увы, я не надеюсь.
Под снью страха ледяного родилась,
Ни чьим теплом, увы, я не согреюсь...

Небо меня не простит. Зона меня не отпустит.
Тихим мотивом тоски, взгляд устремляется вдаль.
Шрамы на теле моем, - память невидимой грусти.
Завтра - быть может и нет; Прошлого даже не жаль.
Страхи, надежды, мечты стихли. Душа костенеет.
Жать на курок, и по горлу, контрольно, ножом.
Тело рефлексом живет, больше никак не умея.
Хабар. Деньжата. Водяра. Вроде бы все хорошо.

Где-то в невидимой битве, боги всех нас проиграли.
Играми злыми себя развлекая опять.
Кто-то рожден для того, что б его убивали.
Кто-то родился за тем, чтоб того убивать.

Стерлось понятие дружбы понятием силы,
Больно втопталось, сломав себе кости о ложь.
Даже стояшие скорбно, у братской могилы,
Глядя на трупы, сжимают за пазухой нож.