- Ну, где ты там? Догоняй!
- Я устала. Пойдем медленнее…
Прости меня.… Вновь в твоих ясных глазах появляется грусть. А летний дождик все также каплет на рыжую траву, где-то вдалеке слышится шум города. Лишь серые небеса сдержанно молчат. К чему лишние слова?
Осенний ветерок срывает покровы с деревьев, кружась, вьются по растрескавшемуся асфальту листья. Город наполнен пением еще не улетевших пташек, эхом разносящемся в прохладе вечера. Медленно катится за горизонт алое солнце. Шумно хлопая крыльями и подняв легкие волны на потемневшей водной глади, взметнулась ввысь стая серых уток, оглашая округу призывным кличем. Откуда-то из камышей поднялись еще четыре птицы, за ними ещё две. Собравшись в стаю, они последний раз сделали круг над молчаливым прудом и умчались вдаль, туда, куда и гнал ветер тяжелые облака.
- Как ты?
- В порядке, - Но вновь ты не веришь мне, и мрачнее становится твое лицо.
За окном кружатся первые снежинки, чёрные деревья, эти таинственные стражи, что стучатся в стекло, в безмолвии наблюдают за засыпающим миром, храня его покой. Шаги гулко отражаются от серых стен, а шелест страниц звучит в разуме набатом.
- Вам придется ждать своей очереди год, а то и больше. Да, на платной основе возможно ускорить процесс, но я не настаиваю. Вы уверены? Тогда сейчас сдайте кровь, а затем я жду вас в понедельник.
Становится холоднее. Резкий ветер бросает в лицо колкие искорки снега. Иссиня-чёрные небеса поблескивают серебром звезд. Город уснул, укрытый снежной пеленой. В телефонной трубке звучат короткие гудки, в свете фонаря медленно скользит тень. Где-то вдалеке низко гудит товарный поезд, грохоча тяжелыми колесами.
- Звонила Лене?
- Да. Она не приедет. Не хочет. Ехать далеко.
- Не волнуйся, я завтра обязательно приеду.
- Я верю. Привези мороженое. Мне почему-то сильно хочется.
- Обязательно, - В твоих глазах появляется искорка. Как же я люблю их и твою улыбку…
Хм… а тут и вправду холодно. И одеяло, как назло, сползает. Быстрее бы уже все закончилось. Глубоко в душе подает голос загнанный в клетку страх. Ничего… Все будет хорошо. Этот человек знает свое дело. К тому же, у нас одинаковая любимая книга, а это еще один повод ему доверять. Но стоп… А вдруг что-то пойдет не так. Нет! Нет! Сознание проваливается в омут ярких звезд, дергается, окутанное холодом и затихает.
- Это ты? Привет. Я думала, ты приедешь позже.
- Вот так получилось, - Ты счастливо улыбаешься. Почти всё позади.
Ночь сегодня необычайно тиха и спокойна. Глаза щиплет табачный дым, слух улавливает каждый шорох. Странно… Боль еще не ушла, хоть и растекается по крови наркотик. Совсем забыла, мне же не стоит сейчас курить. Ай, ладно, что уж теперь. А за окном тихо падает снег, и где-то вдалеке шумит электричка. В пустынном темном коридоре никого. Ориентируясь по светящейся табличке «Реанимация», кое-как добираюсь до кровати и вновь проваливаюсь в пустоту.
- Алло! Привет, любимая. Как ты?
- Я завтра буду дома. Встретишь? – Я не вижу тебя, но представляю, как там, за сотню километров отсюда, твое лицо озаряет улыбка.
Наконец-то стало теплее. Лучики весеннего солнца мягко касаются щеки. Откуда-то прилетает трель первых пташек. Вот-вот сойдут снега, зазеленеет первая травка. Осторожно крадется по истончившимся сугробам крупный дворовый кот. Принюхиваясь и шевеля усами, зверь грациозно запрыгивает на скамейку и растягивается, греясь под отражающимся от стеклопакетов солнцем.
- Пришла? Ну, садись, бери бумагу и пиши заявление по собственному…
- Почему? Я же в состоянии…
- Хочешь вылететь с профнепригодностью? Нет? Вот тогда пиши… - ручка скользит по белому листу с каким-то особо сильным нажимом, а на душе скребется десяток тощих злых кошек.
По серому небу плывут облака, теплый ветер подгоняет их прочь от очнувшегося от долгого сна города. Радостная капель начинает давить на сознание своим бесконечным стуком о металлический подоконник. Шум машин, голосов, шагов тяжелым комом обрушивается на мир. Телефон молчит, звенящая тишина повисает в бледной пустой комнате.
Потрепанный рюкзак почти не давит на плечи, заунывный вой ветра в заброшенных домах холодит кровь. Что-то темное и незримое окружает, заполняет душу. Зловеще скрежещут ржавые створки ворот, хрустит под ботинками мелкий гравий. Это место всегда дарило мне покой. Но сейчас я попрошу у него надежду… Этот мир давно стал серым. Нет добра, нет зла. Но есть у хрупкого тонкого земного бытия множество граней. Если одна из них тускнеет, значит луч света уже отразится в другой. Поблёкнет и она - луч отразится на третьей, четвертой, пятой... Но действительно страшно станет лишь тогда, когда все грани померкнут, а отчистить их уже будет некому. А пока все живет и идет своим чередом, пока блестят во мраке переливчатые грани живого мира.
Innocence proves nothing. КПК
Дата: Вт, 30.04.13, 11:08:48 / Сообщение №: 
