Жизнь ползла по своей дороге как обычно. Рейды, вылазки за артефактами, охота, проповеди…Но не вся жизнь так проста.
Мне было поручено осмотреть свежепритащенного пленного. Когда я вошла в лазарет и увидела его, во мне появилось давно забытое чувство. А именно жалость. Молодой еще совсем… Лет 17-18… Что ж вас всех в Зону то тянет? Школьники, ё-моё… Так! Собралась, мля! Распустила тут сопли! Что тут у нас?... 2 среднетяжёлых огнестрела, удар тупым предметом по голове( читай – по еще одному тупому предмету), ссадины, ушибы. Диагноз: жить будет. Приведу в порядок, а дальше уже не мои заботы.
Когда всё было почти закончено, тело подало признаки жизни.
- Где я?... – у него был тенор с легкой хрипотцой
- В жопе, - честно ответила я. Ну а как еще сказать? Сейчас придёт командир, это очнувшееся тело заберут и оттащат в подвал. И всё. Писец. Белый и пушистый. Мне осталось только доложить, что он пришел в себя и почти в норме.
Но почему мне не хочется этого делать? А если его не сдавать, то что с ним делать? Если отпущу – предам своих братьев и сестёр, сдать – жалко…
Я вышла из лазарета и закурила. После третьей сигареты решение пришло само собой. Вернее его черти принесли в лице командира.
- Почему прохлаждаешься? Как пленный? Тебе было дано задание – привести его в порядок. А ты тут перекур устраиваешь!
- Состояние объекта крайне тяжелое, товарищ командир! Потребуется много времени. Хотя эвтаназия – самый оптимальный выход, - Ложь сама сорвалась с языка
- А меня не волнует! К завтрашнему утру он должен быть у меня! Живой и готовый к разговору. Для обеспечения твоей безопасности я отправил к лазарету двух солдат.
- Есть, товарищ командир!
Весь оставшийся день я провела в работе. Солдаты неусыпно следили за каждым моим движением. Значит план с побегом неудался. Объект постепенно приходил в себя. Видимо понимая, что он действительно не в лучшем положении, он не задавал вопросов, а попытки сопротивления жестко пресекались мной и солдатами. Я делала вид, что не слышу его просьб отпустить и всяческих проклятий на весь Монолит, но настроение уходило всё дальше и дальше в минус. Потом за ним пришли. Звякнули наручники, хлопнула дверь. Я знала, что живым он оттуда уже не выйдет. У меня перед глазами стояло его лицо, иссечённое осколками. Тонкие губы, изумрудно-зелёные глаза… Я нервно ходила по кабинету и курила одну за одной. Крыша медленно и бесповоротно уезжала. Не может быть… Не должно быть этого во мне.
Пискнул ПДА. Меня вызывали в подвал. Я закурила еще одну и вколола себе транквилизатор. Сердце забилось медленнее, разум остыл. Кинув в пепельницу недокуренную сигарету, я взяла аптечку и спустилась вниз.
Он лежал на каменном полу, не подавая признаков жизни. Я сразу поняла, что от меня требуется привести его в чувства для дальнейшего продолжения конструктивной беседы с использованием приклада или ботинка для мотивации к разговору. Пульс у объекта едва прощупывался. Я вынесла вердикт.
- Не жилец. С того света людей возвращать не умею.
Я знала, что сейчас его заберут и просто выкинут за пределы территории. А дальше он будет свободен… если выживет. Всё так и произошло.
Шли дни. Я окончательно потеряла аппетит и сон и подсела на транквилизаторы. Мои братья уже начали обращать внимание на моё сходство с зомби. Но я отвечала всем, что просто устала. И это было полуправдой, ибо в последнее время попытки захватить нашу базу увеличились, и работы было много.
В одном из кровопролитнейших боёв я увидела его. В голове словно выброс произошёл. Я посмотрела ему в глаза. Но в них было уже другое – алчность и злоба. Я мысленно прокляла се6я за то, что спасла его шкуру. Он пробивался вперед, убивая наших лучших солдат. Я подняла пистолет и направила его в лоб врага. В его глазах мелькнул ужас.
- Не стреляй!!
Я нажала на спусковой крючок пистолета.
Innocence proves nothing. КПК
Дата: Пн, 28.06.10, 12:35:26 / Сообщение №: 
