|
|
|
| Помянем водочкой! |
 |
|
| |
|
|
| |
 Дата: Пн, 28.01.13, 21:08:08 / Сообщение №: 1 |
Это, условно назовём, произведение - плод моего больного воображения. Аналогии с натуральными историческими личностями не возможны. Даже если и возможны, то случайны. Сразу оговорюсь, что кому-то может показаться, что я задел в "произведении" его этнические и религиозные чувства. Заранее прошу прощения. Рассказ носит сугубо развлекательный характер.
Ледяной ветер скользил на вершины скал обрывистого берега. Порывы его колыхали волчью шкуру, накинутую на плечи здорового мужика. Шкура была сделана искусным мастером и вместо обычной защёлки накидку скрепляли клыки волчьей пасти. Вместо волчьих глаз в предрассветной темени сверкали драгоценные камни. Голова чучела смотрела исподлобья и с каким-то презрением. Волк был старым. В чёрной как ночь шерсти проблёскивали серебряные нити седины. Они были похожи на падающие звёзды. На востоке поднималось солнце. Само оно ещё не показалось, но багряный свод выразительно заявлял о том, что скоро свет вернётся в эти края. Вот уже над горизонтом возникла тоненькая полоска похожая на раскалённую заготовку меча готовая для ковки. Мужик улыбнулся. Его улыбка походила больше на оскал зверя. Волчий оскал. Так улыбаются, наверное, только когда впереди ждёт смерть, но если удастся перехитрить старуху, то награда будет достойной. Над горизонтом показалась уже половина раскалённого диска. Воин как будто этого и ждал. Круто развернувшись, он отправился на запад к перевалу, за которым находилась его деревня. На ходу мерцали благодатным жаром стальные наручи, кольчуга и поножи. Трофейная шкура лоснилась от солнечного света. Богатый воин. Может даже вождь.
Так оно и есть. Согрин был знатным воином. Уже около пяти десятков лет он бороздил ледяные волны нормандской акватории на своём баркасе для того только чтобы напасть на прибрежные поселения. Причем, чьи они было не принципиально. Основную ценность составляли одинокие аббатства христиан католиков. Эти были особенно хитрыми. Прикрываясь чистым именем своего бога, они наживались на горестях и бедах своих земляков. Их Согрин ненавидел больше всего. Во время штурма он отдавал приказ «не щадить толстяков». Логика простая. Если пухлый – значит наедается. Если наедается – значит монах, а если монах – значит подлец. Подлость Согрин тоже не любил. Его сотня воинов, принципиально, не использовала луков. Они предпочитали разить врагов глядя им в глаза, упиваясь их ужасом. В дело шли только мечи и топоры. Реже – копья.
- Живее ублюдки! Шевелись! Чё ты один тюк тащишь? Ты вон какой здоровый! Два хватай! И скажите мне сколько ещё мест в трюме осталось как это всё загрузите! - орал на всю долину басистый густой голос.
- Я вижу вы, Гартхалл, почти готовы, - коротко заметил Согрин.
- Если бы эти курдюки с дерьмом шевелились быстрее - были бы готовы ещё до рассвета, - чуть улыбнулся суровый распорядитель, - впрочем, как всегда.
Согрин вынул из ножен меч и вонзил в землю на фут минимум. От удара из земли ударило подобие фонтанчика. Мелкая галька разлетелась в разные стороны, уступая своё место под солнцем благородному металлу.
- Как только тень рукоятки укажет на перевал – выходим. Ты распорядился, чтобы приготовили жертвенного быка?
- Да. Наш друид готов хоть сейчас пустить ему кровь на алтарь Одина, отца Богов.
- Крови захотел? Ну будет тебе кровь. За морем много богатых монастырей.
- Скорее бы, - алчно выпалил Гартхалл, - ну я пойду займусь погрузкой, а то не управимся до вечера.
- Иди, и друида ко мне, - снисходительно ответил Согрин и отправился к себе в дом.
Суровое убранство деревянного сруба не мешало тому выглядеть довольно уютно. Свет через узкие окна-бойницы почти не проникал. Эту нехватку восполняли с лихвой чугунные трофейные фонари. Рядом с богатыми элементами христианского декора величаво расположились мастерски отделанные шкуры. Медведь, волк, дикий кабан. Ожерелье из клыков последнего скромно притулилось рядом с деревянной кружкой для эля на дубовом столе с толстыми ножками. Рядом стоял такой же стул, на который тяжко опустился Согрин. Жены у него не было. Ровно как и сына. За отсутствие наследника его не уважали соседние вожди, но он с лихвой это компенсировал военной дисциплиной и боеспособностью своей маленькой армии. Старый воин уже начал дремать за спокойным течением мыслей как его покой нарушил звук входной двери.
- О чём задумался, Согрин? – густо пробасил жрец, и встал напротив стола, изучая расположенную на нём карту прибрежных поселений.
- Куда пойдём думаю. Ты в этот раз остаёшься дома. Прошёл слух о том, что Гильмин, вождь из соседней долины хочет в моё отсутствие захватить деревню. Воинов у него десятков пять-шесть. Я оставляю половину своих людей. Ты организуешь защиту и покажешь ему, что старый волк ещё не потерял свои зубы.
- Сделаю. И пора бы уже уважить Богов.
- Да. Пойдём, Сарон, - проговорил старый воин поднимаясь со стула. Волк действительно был стар. А вот качество его зубов ещё придётся проверить врагам. И ближним соседям и дальней дичи. Именно дичи. Они не люди. Не мужчины. Не воины. И их вечно будут бить сильные.
Оба викинга покинули дом молча, и степенно набирая скорость отправились к алтарям. Там уже было всё готово. Двенадцать молодцов удерживали громадного быка то и дело подхлёстывая его чтобы ярость бушевала в крови зверя придавая жидкости небывалую энергию. С силой гнева может совладать лишь сила любви. Но не приводить же корову для быка чтобы потом его убить. Это цинично и жестоко. Согрин циником не был. Он уважал и ценил жизнь своих воинов, соратников и даже животных. Его рука протянулась к волчьей голове, которая являлась защёлкой его плаща. Грубые пальцы погрузились в мягкую, местами посечённую шерсть.
- Старый друг. Скоро мы снова отправимся в бой.
Неподалёку стоял мальчонка. Лет десяти. Он увидел жест вождя и поспешил поинтересоваться к чему это.
- Дед, а чего это Согрин шкуру гладит и бормочет чего-то? – боязнь в голосе сопрягалась с азартом и любопытством. Парень был смышлёным и, вскоре, ему было суждено стать воином. А пока что он смотрел на сильных людей и учился у них лучшим качествам.
- Это он со своим волком разговаривает. А ты не слышал историю про Фенриса? – дед мальчонки был одет в кольчужные доспехи поверх которых развивалась алая накидка. Тоже, наверняка, знатный воин. Прямой остроконечный шлем подчёркивал старческие черты лица. На левой щеке протянулся аккуратный шрам. Обычно такие раны оставляют сабли или ятаганы. За крепкими плечам деда отгремели грозы не одного десятка воин. Внук смотрел на него с гордостью и уважением. Впрочем как и остальные жители деревни.
- Нет. Расскажи. Всё равно пока ничего интересного не будет.
- Ладно. Слушай. Было это лет сорок назад. Тогда у молодого Согрина было не так много воинов. Но были амбиции. Ещё в молодости он отправился высоко в горы чтобы добыть сокровища великого ледяного дракона. Зверя он там нашёл не одного, а целую стаю волков. Дракона не было, но вот пара десятков благородных зверей могли быть куда опаснее. Поднялся жуткий вой который я слышал даже здесь, в деревне. Волки закружились вокруг него в чёрном клыкастом вихре. Время от времени один или два волка вырывались чтобы вцепиться человеку в глотку, но Согрин убивал их своим мечом. Вихрь продолжался около часа. За зловещим воем иногда слышался жалостливый скулёж умирающего волка. И вот не осталось никого кроме молодой волчицы и Согрина. Она повернула голову в сторону и посмотрев куда-то рванулась с места сшибая человека с ног. Меч вывернулся из запястья и упал, но Согрин не растерялся и выхватив из-за голенища сапога нож распорол грудину волчице. Та жалобно заскулила и развернула голову в сторону куда смотрела раньше. Подойдя к тому месту поближе Согрин увидел лежанку и крохотного волчонка который только-только научился ходить. Вернулся из той пещеры Согрин без сокровищ, но с другом. Когда волк вырос, он стал служить нашему вождю. Его стали звать Фенрисом. С тех пор зверь рвал глотки врагам на поле боя. Однажды отряд попал в засаду хрисиан. Погибли все кроме Согрина и Фенриса. Правда и врагов осталось всего лишь двое. Каждый воин викинг умирая забирал с собой своего убийцу . На зло в живых остались лучники. Две стрелы впились в тело вождя. Волк набросился на одного и перегрыз ему глотку. Развернувшись он уже был готов броситься на второго, но стрела попала в задние лапы. Волк не заскулил. Он зарычал. От его рыка показалось, что ночь стала ещё темнее. Тут же поднялся страшный ветер, и лучник, испугавшись, убежал. Согрин не оставил раненого волка, а взяв его с собой отправился домой. Спасти животное не удалось. Вождь приказал сделать из его шкуры накидку которую носит и по сей день. Ещё ходит слух, что он пьёт волью кровь. По секрету тебе скажу. Это не слух. Перед боем из древней чаши он выпивает глоток волчьей крови, а в бою режет глотки врагам до тех пор пока все не падут, - завершил дед свой рассказ и глубоко вздохнул. Затем глянул на мальчишку и улыбнулся, - будь смелым в бою. Будь жестоким, но не забывай что такое быть благородным. Согрин проявил благородство когда сохранил жизнь волчонку, а тот волчонок спас его и сделал сильнее. О. Гляди. Сейчас начнётся.
Быка подвели к алтарю. Согрин не любил растягивать церемонии. Всё было быстро. Сурово. Холодно. Жрец воззвал к богам. Поблагодарил их за то, что одному только ему ведомо а после… Когда топор над головой быка алчно блеснул дед хотел закрыть глаза внуку, но тот сурово глянул на него и отстранил руку.
- Я не боюсь. Хочу видеть смерть.
- Хорошо. Молодец, - кивнул в ответ дед и отстранился пропуская мальца вперёд. Да. Вырастет с него толк. Несомненно.
Лезвие громадного топора с чавканьем рубануло по шее животного. И ещё раз. Хруст и скрип ломаемых позвонков с сухожилиями смачно прокатился по деревне, пробирая до костей души сельских обывателей. Воины же наоборот. Радостно крикнули свой клич, вскинув при этом вверх мечи, топоры, копья, дубины и прочие прелести ближнего боя. Тень от меча Согрина уже звала храбрецов в поход. Колонны ратников сверкающими струйками потянулись к выходу из долины. Там дальше среди обрывистых скал затесалась узкая полоса пологого спуска к воде. В крупный зернистый песок гордыми вздёрнутыми носами зарылись носы деревянных драккаров. У каждого над носом красовалась голова дракона. В брюхе каждого уже давно были запасены провизия и оружие. Всё было готово к походу. Согрин поднялся на борт своего корабля и отдал приказ выступать. Его голос затерялся в порывах северного ветра, но боцманы на кораблях повторили приказ вождя подкрепляя его грубой лексикой.
- Шевелитесь, крысы трюмные! За морем добыча ждёт! Выбирай якоря! Ставь парус идём полным ходом!
Воины стиснув зубы примерили на себя новую личину. Роль моряков. И здесь они были в своей стихии. Ряды вёсел как по команде взмыли в воздух и, отсалютовав жёнам провожающим своих мужей, с плеском погрузились в холодные воды чтобы в пару рывков высвободить борта кораблей. Из раздумий Согрина вырвал лоцман.
- Куда отправляться? – план очередного похода был начертан исключительно в голове вождя, и никому о нём известно не было.
- Туда где пал Фенрис, - коротко ответил старый воин и жестом руки приказал оставить его. Так в раздумьях и провёл он целые сутки, пока три драккара добирались до враждебного берега. Пять десятков молодцов которые не щадя сил работали на вёслах были готовы после морского путешествия в бой вступить. Как только вахтерный увидел землю они лишь удвоили темп вознося хвалы богам за спокойное плаванье. Согрин вышел на палубу. На лебёдке стояла чаша в форме черепа внутри которой колыхалось что-то тягучее. Тёмное. Ни слова не говоря старый воин прошёл к чаше и взял её в руки.
- Воины! Будьте свирепыми как медведи и благородными как волки! – выкрикнув это во всю мощь своего голоса, викинг прильнул губами к испещрённому рунической вязью кубку и принялся пить. Внутри была волчья кровь. В ней была капля крови Фенриса. Казалось, что глаза-рубины на волчьей накидке Согрина сверкнули. Осушив чашу воин зарычал как почуявший добычу зверь. Борта кораблей шкрябая о песок выкатились на берег. Как по команде воины спрыгнули с бортов, и начали выстраиваться полукругом. Готовые, если на то будет надобность, дать бой. Сопротивления не было. Деревня католиков впереди затихла в преддверии бури. Лавина рычащих и орущих северян вторглась в поселение. Огненный смерч охватил здания. Всех найденных жителей викинги тащили на центральную площадь где удерживали их от глупостей. Убивать не вооружённых людей было низко. Согрин довольно кивнув взял десяток бойцов и отправился к монастырю что стоял на холме над деревней. Топоры в щепки покрошили деревянные створы ворот и бойцы ворвались во внутренний двор.
- Ищите сокровищницу. Вы двое со мной. Вперёд!
Викинги рассредоточились по территории, а Согрин в компании пары телохранителей проник в большой церемониальный зал где обычно совершаются массовые паломничества, исповеди и прочий церемониал. Багровые нотки пылающего заката пробивались сквозь расписные витражи тусклым светом. В дальнем конце зала на невысоком подиуме стоял большой крест, а перед ним стол с различного рода посудой. Со звоном та ударилась об пол когда слабенькая ручонка девочки в попытке отмахнуться от похотливого аббата хватанула воздух. В помещении обладающим отличной акустикой пыл слышен звук её сдавленного крика. Викингу от этого звука защемило сердце. С его губ едва слышно сорвалось лишь одно слово: «Убить.» Воины рванули вперёд чтобы добраться до пузатого ублюдка и вспороть его от горла до пупа, но тот проявил изрядную проворность и побежал в направлении лестницы. На его беду там уже стоял ещё один викинг который по приказу своего вождя искал сокровища монахов. Резкий удар топора в область ключицы заставил жирное тело трясясь массой осесть на каменный пол. Между камней по желобкам потекла грязно-бордовая жидкость. Тёмная и густая. Она текла неспешно. Так же неспешно, должно быть, аббат насиловал своих малолетних прихожанок. Теперь он никому не причинит вреда. Согрин наблюдавший за картиной лишь смачно сплюнул и вышел прочь. Его воины последовав примеру вождя тоже покинули гнездо разврата скрывающееся бод личиной праведности и целомудрия. Лишь один обернулся, чтобы поглядеть в каком состоянии спасённая девчушка. Она поймала на себе его взгляд и смущённо потупила взор. Суровый воин развернулся и зашагал к столу на котором сидела девочка и не решалась двинуться с места.
- Как тебя зовут?
- Анаис, - робко ответила она.
- Вот тебе нож. Его рукоять сделана из рога двадцатилетнего быка. Он был сильным и гордым. Режь им каждого ублюдка что впредь посягнёт на твою честь, - с этими словами викинг вынул нож из-за голенища сапога и положил его рядом с девочкой. После чего развернулся и побежал догонять своих.
- Спасибо, - как то сдавлено ответила она вслед удаляющимся солдатам.
А перед глазами солдат насмотревшихся за сегодняшний день столько низости, подлости и бесчестья предстала ещё более гнусная картина. Их богато украшенные корабли были объяты языками жаркого пламени. Оно струилось по обшивке разъедая её своим гневом, а на берегу, на кольях были насажены головы воинов Согрина. В живых остались только те, что отправились в монастырь. А теперь, когда они вернулись, их ждала ловушка. Две волны пехотинцев слева и справа протянулись вдоль побережья и сомкнули вокруг остатков некогда могучей полусотни смертельный полукруг. На головах и плечах большинства пехотинцев красовались головы и хвосты лис.
- Хазап! – рассвирепел Согрин, - Скользкий паршивец! Как у тебя поворачивается язык называть себя воином?
- Хитрым воином, - поправил сурового викинга вкрадчивый голос с нотками восточного акцента, - ты, Согрин, очень плохо сделал христианам. Вместо того чтобы даровать им лёгкую смерть лишая их имущества и жёг их дома. Я же, - хитрец ударил себя в грудь, - щедр и подарю всем благородные оковы смерти! Привет от Гимлина! Убить их всех!
«Лисы» как по команде сорвались с места и гуртом рванули на «волков». Сколько их было. Пол сотни против двух десятков. Силы не равны, но у викингов не было выбора. Они вкладывали в каждый удар всю злость, гнев, силу и гордость. Один за одним «лисы» падали на песок, который побагровел от пролитой крови. Даже когда «волк» умирал, то он забирал минимум одного врага с собой. Два десятка оказались равны по силе полусотне. Но не достаточно. Рядом с Согрином Рухнул его воин. В руках он сжимал горло своего убийцы, а его глаза смотрели куда-то вдаль. На лице застыла улыбка. С самого детства Согрина учили биться честно, и благодаря этому он был умелым воином, но коварство и хитрость иногда берёт верх над мастерством. Спину викинга пронзила острая боль. Он резко обернулся и увидел растерянного паренька, который сжимал в руке кривой нож. Лезвие было вымазано чем-то желтоватым, но кое-где проступали пятна крови. Крови Согрина. Он рассмеялся. Мысли старого викинга покинули злость и гнев. Он смеялся глядя на горизонт, откуда по его душу на крылатых белых лошадях мчались две валькирии, оставляя за собой сверкающую переливчатую дымку. Они подхватили его тело и унесли прочь, а им в след слышался волчий вой. Вой того самого волчонка которого вырастил Согрин и который отдал за него жизнь. И в память о котором сложил свою голову сам викинг. В далёких краях, где вечные солнечные моря нежно ласкают приливами лунные берега, они вновь встретятся и обретут покой.Сообщение отредактировал Саиф - Вт, 29.01.13, 13:43:22
|
 |
|
17863 символов
|
 |
|
|
| |
|
|
| |
| Дата: Вт, 29.01.13, 11:53:05 / Сообщение №: 2 |
Невероятный, волшебный мир создан тобой Женя! Очень понравилось, скажу честно у тебя талант! Описание, выразительность, эмоции! Равнодушной остаться не смогла! Большое спасибо!!!
Сообщение отредактировал PSYHEYA - Вт, 29.01.13, 11:55:04
|
|
|
|
| |
